«Дом, в котором» Мариам Петросян — произведение, о котором непросто рассказывать и сюжет которого не так-то просто описать. Если взять только внешнюю, очевидную сторону повествования, то она будет не слишком привлекательной для любителей жанра фантастики, т.к. фантастического здесь, на первый взгляд, и нет, наоборот рассказ идёт об очень серьёзных и грустных вещах, очень жизненных и злободневных. Петросян — армянская писательница и художница, живущая в Ереване, но роман писался изначально по-русски, а издавался и получил известность в России.
Жанр: фантастика, мистика; социальный, философский роман.
Год издания: 2009.
Язык оригинала: русский.
Премии: Русская премия — победитель в номинации «Крупная проза» (2009); «Большая книга» — 3 место в номинации «Приз зрительских симпатий» (2009); «Портал» — победитель в номинации «Открытие себя (имени В. И. Савченко)» (2010); «Странник» — победитель в номинации «Необычная идея» (2010). «Студенческий Букер» (2010), «за умелое переплетение жанров, простоту стиля и необычность художественных средств»; Звёздный мост — Серебряный кадуцей в номинации «Дебютные книги» (2010).
Дом в котором Мариам Петросян в магазине Лабиринт.
На неком пустыре стоит дом-интернат для «особых детей», то есть не для детей со суперспособностями, как у профессора Ксавье из всем известного комикса и фильма «Люди «Икс»», а дети с какими-либо особенностями, отклонениями в развитии, дети-инвалиды, слепые, колясочники, у которых даже есть родители, но взрослые не могут или не хотят ими заниматься и привели их в этот необычный Дом, где они теперь учатся и живут до самого выпуска. Вроде бы, не самая приятная тема, однако почему-то современные писатели достаточно единодушно обращаются к ней, изображая детей-сирот, инвалидов, трудное во всех отношениях детство, полное жестокости, одиночества, непонимания, вражды (см. например, статью Ольги Лебёдушкиной «Петросян, которую «не ждали»» («Дружба Народов» 2010, №8), где подробно сравниваются книги современных авторов на данную тему). Однако рассказывать о детстве, даже о трудном, можно по-разному, можно стараться разжалобить и напугать читателя, напрямую показав ему все возможные ужасы, происходящие с покинутыми родителями детьми (вполне реальные, к сожалению), смакуя каждую деталь и не придумывая ничего от себя, а можно попытаться преподнести эту тему как-то иначе, пропустив её через призму фантазии и фантастики, философии — именно этот не самый очевидный путь и выбрала Петросян. Её книга, над которой писательница, кстати, работала около 18 лет, постоянно переписывая текст, многое меняя в замысле (поэтому книга просто и не могла получиться случайной, средней, неинтересной), оказалась для многим настоящим откровением, почти сразу стала популярной и получила значимые премии и высокую оценку даже у профессиональных критиков и писателей. Многие даже признавались, что не ожидали увидеть сейчас именно такую книгу, ведь она как будто выбивается из рамок, тенденций современной литературы по своему стилю, идее. Что же делает эту книгу об оставленных детях такой привлекательной и почему она вызвала горячий интерес даже у широкого читателя, не приученного к слишком сложным, мрачным, повседневным проблемам?
Мир Дома прост только на первый взгляд. Всё здесь не то, чем кажется. И это вскоре предстоит понять одному из главных героев, с точки зрения которого вначале пишутся многие фрагменты текста. Здесь людей не называют по именам, и у воспитателей, и у воспитуемых есть клички — они словно и не даются кем-то посторонним, они как будто продиктованы самой сущностью человека, его характером. Дети ассоциируют себя с животными, у кого-то «второе имя» указывает будто бы на физический недостаток (а на самом деле за этим кроется и что-то более сложное). Так, среди основных действующих лиц мы можем увидеть Слепого, Сфинкса, Курильщика, Стервятника, Волка, Македонского, Шакала Табаки, Толстого, Слона и других. Имя, которое даёт Дом, может и меняться со временем, в зависимости от того, что пережил человек, как себя проявил. Не всегда эти клички однозначны и понятны сразу. Слепой, хоть и слеп физически, оказывается вожаком одной из «стай», да и видит и знает, кажется, больше других. Сфинкс действительно мудр и загадочен, но не сразу он стал таким. А ещё у него нет рук, он лыс и подчас задаёт очень странные вопросы. Табаки забирает себе всё, что плохо лежит, и постоянно возит с собой огромное количество ненужных предметов, делает таинственные целебные зелья, сочиняет песни и истории и ни на минуту не умолкает. И у каждого ребёнка здесь есть не только свой стиль общения, но и уникальный характер, свои привычки и «странности» (а «нормальных», обычных, нестранных детей здесь почти и нет).
По словам Петросян, ей интересно было взглянуть, что получится, если поместить людей в ограниченное пространство. Да и люди здесь очень необычные, яркие. Сюжет не столь важен, сколько каждый из жильцов этого дома, их истории. Сам Петросян изначально писала данную книгу для себя и заканчивать её не хотелось, это было очень сложно, с чем отчасти связаны и сюжетные провисания, избыточность некоторых подробностей. Петросян могла бы писать эту книгу ещё долго, с разными вариантами развития событий. Даже финальные сцены неоднократно переписывались, а судьбы некоторых героев так и остались скрытыми от нас, не все вопросы были прояснены. Отчего некоторые читатели даже стали подозревать, что у книги может быть продолжение, что писательница всячески отрицает.
Дом живёт по каким-то своим загадочным законам, тут у каждой вещи, а не только у человека, две стороны. Многие дети со временем открывают в себе способность путешествовать в другой мир, на ту сторону Дома, а кто-то ухитряется даже возвращаться во времени и проживать ту же жизнь, но уже как-то иначе. Обычный, просто несколько странный ребёнок, если приглядеться драконом или ангелом, исполняющим желания, а другой и вовсе хранителем времени, прожившим множество жизней, преждевременно состарившимся, умеющим делать очень неожиданные и ценные подарки. Да и много всяких странностей происходит в этих стенах. Дом не открывается новичку сразу и не каждый способен увидеть эту другую сторону, почувствовать Лес, угадать, кто же скрывается под маской изувеченного ребёнка, какое существо прячется в этой неказистой оболочке. Взрослым особенно тяжело понять законы, по которым живут дети в Доме. Лишь немногим из них удаётся краем глаза заглянуть по ту сторону, как, например, это удалось сделать Ральфу.
В интернате происходит много печальных и страшных событий, жизнь там никто не назвал бы раем, и удивительно подчас, почему же дети так не хотят покидать Дом, уходить во взрослую жизнь, возвращаться к родным. Робкий читатель может быть даже потрясён тем, насколько мрачным временами выглядит жизнь воспитанников. И не каждому, наверное, понравится то, что он прочтёт, не каждый проникнется атмосферой, кому-то книга и вовсе покажется скучной и слишком затянутой (почти тысяча страниц как-никак). Других «Дом» почему-то привлекает со страшной силой, они остаются в его «плену», ассоциируют себя с героями, живут в этом мире ещё долго и не хотят его покидать. Я, признаться, не из их числа, хотя книга, безусловно, заслуживает внимания, это интересное, большое, серьёзное и многослойное произведение, развивающее в том числе мотивы известных текстов мировой литературы, оживляющее сказочные и мифологические сюжеты, продолжающее дело Льюиса Кэрролла, Голдинга, Киплинга, Стивена Кинга (уже по эпиграфам видно, какие произведения вдохновляли Петросян) и многих других. Одно перечислением всех авторов, с которыми книга может как-то пересекаться, которые «подготовили почву», развивали похожие мотивы заняло бы много места — даже сама Петросян назвала далеко не все книги, а при редактуре и сокращении от части эпиграфов и ссылок в тексте произведения пришлось избавиться.
Несложно понять, что Дом — это не просто здание какой-то школы-интерната, это нечто большее, особый мир. Не случайно писательница избегали любых конкретных отсылок на место или время, абстрагировалась от деталей, которые могли бы привязать роман к какой-либо культуре или стране. Это роман вне времени и пространства, он о вечном и непреходящем, он не столько о детях (порой дети говорят совсем как взрослые, да и поступают соответственно, цитируют такие сочинения, которые в их возрасте вряд ли многие читают) или инвалидах (эта особенность мало влияет на поведение воспитанников, она скорее нужна, чтобы подчеркнуть их обособленность от «наружности», обыденного пространства), он вообще о человеке, живущем в мире своих фантазий и мечтаний, человеке, для которого ценен мир детства, сказки, фантастики, который видит за простыми бытовыми вещами сложные истины, для которого мир безгранично глубок и многогранен. Роману можно давать множество интерпретаций, как уже и делалось. Конечно же, тут есть что-то о мизантропии, о потерянности, отделённости от большой, взрослой жизни «наружности» с его повседневными проблемами, желание продлить чудесное время детства. Но здесь есть и многое другое и нельзя воспринимать фантастические элементы книги только как обычные события, искажённые восприятием «странных детей». Книга много бы потеряла от такой трактовки.
«Дом, в котором» ещё и произведение, написанное отличным литературным языком, с элементами стилизации. Здесь множество точек зрения, нет какого-то одного главного героя, нас постоянно перебрасывают от одного персонажа к другому, показывают события не только от третьего лица, но и в восприятии отдельных детей — тогда в тексте появляются дневниковые записи, рассказы и сказки от первого лица. Есть и случаи перехода авторской, «безличной» речи в речь героя, вкрапления мыслей персонажей в объективное повествование. Текст неоднороден, тут привлекаются самые разные приёмы и материалы, дети говорят и думают по-разному, многое зависит от того, чьими глазами мы смотрим. Думаю, и Курильщик выбран одним из главных героев-рассказчиков именно потому, что он для мира Дома пока ещё чужак, он видит его глазами стороннего наблюдателя, поэтому любая необычная деталь привлекает его внимание, пусть объяснения его далеки от истины и сам он не является рупором авторской мысли.
«Время в Доме течет не так, как в Наружности. Об этом не говорят, но кое-кто успевает прожить две жизни и состариться, пока для другого проходит какой-нибудь жалкий месяц. Чем чаще ты проваливался во вневременные дыры, тем дольше жил, а делают это только те, кто здесь давно, поэтому разница между старожилами и новичками огромна, не надо быть очень умным, чтобы ее разглядеть. Самые жадные прыгают по нескольку раз в месяц, а потом тянут за собой по нескольку версий своего прошлого. Пожалуй, таких жадин, как я, в Доме больше нет, а значит, нет никого, кто прожил бы столько кругов, сколько прожил я. Гордиться тут нечем, но я все же горжусь, ведь выдающаяся жадность — это тоже в своем роде достижение».
Постепенно мы узнаём героев книги всё лучше, непонятные надписи на стенах приобретают свой смысл, как и странные речи, поступки и вопросы. Вообще-то это действительно не такой уж приятный текст, подчас очень мрачный, жёсткий, без лишних сантиментов, иногда дети предстают уж слишком коварными и двуликими, а свобода нравов, царящая в Доме, может оставить и отталкивающее впечатление. Но от того книга не выглядит хуже, вообще-то она только такой, наверно, и могла бы быть. Мы видим события не только «настоящего», но и недавнего прошлого дома, эти две линии связаны и развиваются параллельно — правда, нужно будет ещё догадаться, кто прячется под незнакомыми именами из прошлого.
Даже с жанром романа Петросян сложно определиться. Это и фантастика, но совершенно не та, к которой мы привыкли. Кто-то относит произведение к магическому реализму, кто-то к философской мистике. Можно прибавить и свои определения: философский, метафорический роман, например. Не всякий полюбит данную книгу, может, кто-то даже и до конца не дочитает — ведь она большая, а действия в ней не так уж и много, сюжет не играет главную, организующую роль. Но она стоит того, чтобы её прочитать, а финал получился и вовсе, как мне кажется, очень сильным, впечатляющим. Мне понравились также сказки о другой реальности, о посещении другой стороны и Леса. Это совершенно необычные сказки, которыми делятся дети в особую ночь, они могут сказать намного больше всего остального — ведь о таких вещах здесь открыто говорить не принято. Роман «Дом, в котором» живёт своими героями, очень яркими, настоящими, непохожими, спорящими, дерущимися, ищущими своё место и свой путь — каким бы неправильным он ни казался остальным. Роман составляют множество мелких деталей, мыслей и монологов героев, забытых и потерянных предметов, непонятно откуда взявшихся там, где их не было, путешествия «из ниоткуда в никуда», разговоры на всевозможные темы. Пожалуй, как раз деталей здесь подчас, может быть, слишком много, Петросян очень увлекается каждым своим героем и любой подробностью, связанной с ним. Данная книга — это история и о дружбе, и о взрослении (рассказывается и о самом выпуске учеников, и о дальнейшей жизни некоторых из них), и о поиске себя и смысла жизни. Здесь много важного для каждого человека.
«Дом, в котором» — долгий путь и для героев, и для читателя, и каждый должен найти в конце этого пути что-то своё. Мариам Петросян пока автор только этого романа, но уже одно это произведение значимо, важно, интересно, оно выделяется на фоне современной литературы, стоит особняком, притягивает взгляды. Будем надеяться, что за этим романом последуют и многие другие, не менее интересные, столь же оригинальные и самобытные книги.
«Я писала эту книгу для себя, и главным для меня было то, чтобы она понравилась мне. Может быть, еще расчет был на очень близких людей, мне казалось, это очень узкий круг. И огромным потрясением для меня стало узнать, что, оказывается, таких людей очень много, которые могли бы быть в этом кругу, просто мы не знаем друг друга. Это стало большой неожиданностью, и спасибо всем этим людям»».
Мариам Петросян о книге
